Лиепайская церковь с самой необычной историей

---

Русские староверы по праву считаются коренными жителями Латвии. Прежде всего это относится к Латгалии, где приверженцы древлеправославной веры живут уже многие столетия. Иная картина в Курземском крае. Лиепайской старообрядческой общине среди многих других латвийских общин принадлежит особое место – просто достойно удивления, что в городе, который веками считался одной из столиц балтийских немцев, в наши дни существует русская старообрядческая община и до сих пор отправляет богослужения в собственной церкви.

История возникновения Лиепайской старообрядческой общины не характерна не только для Латвии, но, думается, и для других мест проживания поморских староверов. История старообрядчества в Лиепае неразрывно связана с историей города Либавы как центра Российского флота на Балтике, каковым он являлся очень краткий период времени – с 90-х годов 19 века до середины первого десятилетия 20 века. В эти годы рядом с городом возникло новое, уникальное для Латвии образование, известное под названием военного порта Императора Александра III. На строительные работы приехали тысячи людей из ближайших губерний Российской империи, среди которых оказалось немало и старообрядцев, которые осели в Либаве и создали свою общину, выдержавшую испытание временем.

 

Исторический контекст

Еще со времен Ливонии, которая являлась конгломератом мелких государственных образований, а позже и во времена Курляндского герцогства порт Либава, с 1625 года – город Либава, всегда был вотчиной балтийской неметчины. Среди жителей города в основном были представлены немецкие, голландские, шведские торговцы и мастеровые, некоторое количество латышского населения жило на окраинах. Даже в первые годы существования Курляндской губернии Российской империи (после 1795 года) национальный состав городского населения практически не менялся.

Некоторые подвижки можно наблюдать после 1861 года, когда началась реализация проекта реконструкции Либавского порта (1858), построенного еще в конце 17 века. Ныне существующий Лиепайский порт был построен взамен прежнего, первого искусственного канала, подходившего к небольшому затону – одному из последних остатков русла обмелевшей реки Лива, благодаря которой и возник город. Новый порт, начало строительства которого датируется 1697 годом, являл собой канал, соединивший Лиепайское озеро с Балтийским морем (он тоже не был выкопан заново, а был проложен по линии русла одной из проток древней речной дельты), и с момента постройки до середины 19 века почти не претерпел каких-либо изменений. Если в течение 18 века для удовлетворения нужд экономики и международных связей Герцогства Курляндского и Земгальского порт имел первостепенное значение и вполне отвечал предъявляемым требованиям, то в первой половине 19 века значение Либавы как центра морской торговли почти сошло на нет. В результате реконструкции 1861 года это положение было исправлено. Более того, сам город впервые перешагнул собственный порт – к северу от портового канала начал формироваться промышленный район, получивший название Новая Либава (Jaunliepāja).

Развитие промышленности привлекло в город рабочие руки. Эта тенденция значительно усилилась после 1871 года, когда в город пришла железная дорога. Либавская железная дорога возникла как ответвление от Петербургско-Варшавской железной дороги (от станции Калкуны, сейчас Кайшядорис). Это событие полностью перевернуло жизнь города Либавы. Начался быстрый рост числа жителей, каждые последующие десять лет население города удваивалось¹, в основном за счет стекавшегося в город сельского населения ближайшей округи, поступавшего на работу в порт и во вновь создающиеся промышленные предприятия. В 1876 году принадлежавшие частному капиталу Либавская железная дорога и Ландварово-Роменская железная дорога объединились, образовав Либаво-Роменскую железную дорогу, протяженность которой составила более полутора тысяч километров.

Либаво-Роменская магистраль, проходящая по землям Курляндской, Виленской, Минской, Могилевской, Черниговской и Полтавской губерний, быстро становится второй по значимости экспортной железной дорогой Российской империи. Значение Либавского порта в жизни империи резко увеличивается, к началу 20 века он обслуживает четвертый по величине грузопоток в стране (после портов Санкт-Петербурга, Риги и Одессы). Лиепая формируется как крупный торговый и промышленный центр, в котором развиваются преимущественно металлообрабатывающая и деревообрабатывающая отрасли².

Однако говорить о том, что среди желающих поступить на работу в уездный город Либава (центром уезда была древняя, но крохотная Гробиня) и осесть в нём на постоянное жительство, было достаточно много русских людей, придерживающихся древлеправославия, пока не приходится. Разве что можно допустить такую возможность в отношении некоторых приехавших специалистов и работников железной дороги.

На промышленные предприятия на работу по-прежнему устраиваются в основном латыши из сельских районов южной части Курземе либо привезенные из-за рубежа рабочие. В составе населения города доля русских жителей оставалась малой.

В 1881 году русских в Либаве проживало всего 2470 человек, или примерно 8,3 процента, при том что треть населения составляли латыши, треть – немцы, и более 20 процентов – евреи⁴.

Все изменилось в 90-е годы 19 века. 15 января 1890 года император Александр III подписал указ о строительстве Либавского военного порта и указ о строительстве Крепости Либавского военного порта. Крепость должна была защитить крупнейшую базу российского флота на Балтике от ударов с суши и моря⁵. Одним из следствий осуществления этих двух гигантских строительных проектов стало возникновение Лиепайской старообрядческой общины и старообрядческой Свято-Троицкой церкви.

В 7 километрах к северу от города было решено построить искусственную гавань – канал шириной 128 метров, углубляющийся в сторону суши на 2,5 километра, и отдельный бассейн в виде ответвления от него шириной в 300 метров, на берегах которого размещались бы военные казармы и судоремонтные мастерские с доками. С северной стороны канала, в полукилометре от морского берега предполагалось разместить жилой городок, причем его проектировщики обобщили опыт создания подобных городков в лучших военных портах того времени – Вильгельмсгафене, Киле, Таранто и Портсмуте, постаравшись избавиться от их недостатков. В наши дни этот район имеет название Кароста. Либавский коммерческий порт и военный порт с помощью системы молов объединялись обширным аванпортом площадью более пяти квадратных километров. Географически комплекс военного порта разместился в самой широкой части перешейка между морем, Лиепайским озером и Тосмарским озером, в самой широкой части образовываемого ими треугольника. Отметим – на исторически сухих землях, в отличие от окружавших их болотистых почв озерных лагун и древней речной дельты, на которых стоит Лиепая. По периметру треугольника – вдоль берега моря, обоих озер, на перешейке между озерами возведено множество фортификационных сооружений и артиллерийских батарей, в периметр крепости включена также территория города. (См. Рис. 1 и 2.)

Стоимость постройки всего порта достигла почти 45 миллионов рублей. Из них около 10 миллионов потребовалось на сооружение аванпорта, столько же стоили землечерпательные работы вместе с приобретением землечерпательного каравана, около 3,6 миллионов рублей стоило создание обоих сухих доков (одни из крупнейших в Балтийском море), и около 21 миллиона – строительство всех остальных береговых сооружений. Около 300 тысяч рублей было выплачено местному населению – латышским крестьянам и, частично, городу Либава за отчуждение 19 квадратных километров земель в пользу военного ведомства6.

Земли военного порта имени Александра III (порту было присвоено это название вскоре после смерти государя указом императора Николая II от 5 декабря 1895 года) начинались далеко за северной границей города, ближе к Военному порту. Территорию города (городская черта проходила по южной границе Северного кладбища, по улице Тиклу) и территорию военного порта разделяли тянувшиеся почти три километра сплошные луга и поля. Граница территории военного ведомства шла перпендикулярно морскому берегу до линии железной дороги и затем вдоль нее.

В наши дни улица Тиклу по-прежнему является южной границей Северного кладбища, и в нескольких метрах от ее проезжей части, на территории кладбища, находится Свято-Троицкий храм Лиепайской старообрядческой общины.

Несмотря на бурный рост города на рубеже 19 и 20 веков, территория военного ведомства не застраивалась. Луга долгое время служили лишь местом выгона скота для жителей Чёртовой деревни (Velnciems), и только после Второй мировой войны началась их постепенная застройка.

 

Возникновение условий для создания старообрядческой общины

Откуда же в городе, в котором в начале 1880-х годов проживало только две с половиной тысячи русских людей, появились люди старообрядческой веры в количестве, достаточном для формирования старообрядческой общины? Оказывается, приток русских в город Либаву можно отследить достаточно точно.

Уже через пару месяцев после принятия решения о строительстве военного порта, 14 мая 1890 года Главное управление кораблестроения и снабжения российского военного ведомства заключило контракт с либавскими предпринимателями, отставными инженерами путей сообщения П.А. Борейшей и С.П. Максимовичем. Они имели большой опыт работ в Очаковском канале, Николаевском, Мариупольском и Санкт-Петербургском портах.

Для участия в стройке прибыло около 5000 рабочих, в основном из Виленской, Ковенской и Витебской губернии⁷. В Витебской губернии, в состав которой входила и современная Латгалия, старообрядчество было очень распространено.

Уже в сентябре 1893 года работы по гидротехническим сооружениям были завершены, на 36 месяцев раньше срока. В январе 1894 года начались земляные работы на месте будущей гавани. В марте 1895 года были проведены торги на подряд по сооружению судовых доков, которые вновь выиграли компаньоны П.А. Борейша и С.П. Максимович.

Остальные постройки порта, по указанию вдохновителя строительства базы флота в Либаве адмирала Н.М. Чихачева, предстояло возводить хозяйственным способом, который применялся военным ведомством при строительстве крепостей на западных границах империи с 1882 года. Он предусматривал значительную свободу начальников строительных управлений в найме рабочей силы, закупке материалов и даже в некотором изменении проектов сооружений, нельзя было только превышать размеры ассигнований, устанавливаемые на каждый год и на весь срок строительства. Правда, в отношении Либавского военного порта соответствующие правила производства работ хозяйственным способом были проволокичены и утверждены только в мае 1896 года. Руководитель строительства генерал-майор И.-А. Г. Макдональд немедленно поставил на кирпичную кладку пять артелей – две латышские и три русские.

Русские артели могли прийти в Либаву тоже только со стороны Латгалии. Таким образом, строительство порта и крепости в основном вели вольнонаемные рабочие, которые преимущественно приезжали в город из более населенных местностей, в том числе Витебской и Виленской губерний.

Некоторая часть строителей по окончании контракта оставалась в Либаве, перевозила в город свои семьи. В 1897 году в Либаве проживало уже 7276 русских горожан (включая белорусов), что, впрочем, составляло лишь 11,2 % от общего числа жителей быстрорастущего города.

Отметим, что количество военных и гражданских строителей порта имени Александра III при исчислении жителей Либавы не учитывались – город и военный порт являлись разными административно-территориальными единицами. Существуют косвенные данные, что территория жилых и военных городков порта Александра III рассчитывалась на 20 000 человек.

Летом 1895 года Совет Адмиралтейства утвердил «Ведомость работ по сооружению порта...», намеченных к исполнению в период с 1895 по 1904 год, то есть на десять лет вперед. К сожалению, осуществить удалось лишь небольшую часть из запланированного, так как в первые годы наступившего 20 века военная стратегия обороны западных рубежей Российской империи была кардинально пересмотрена. Большинство современных военных кораблей было отправлено в дальневосточные порты, последовавшие события Русско-Японской войны способствовали тому, что строительные работы остановились, начались митинги и забастовки.

В 1906 году указом Морского министра все уже начатые работы было предписано завершить и окончить, не приступая к новым, а в 1907 году ликвидировать дела строительного управления. Решением Совета государственной обороны от 27 июня 1907 года Либавская крепость была упразднена. Отныне русской армии предстояло развертываться в глубине своей территории, и крепости на западной границе теряли прежнее значение⁸.

К этому времени все строители, занятые на объектах военного порта, должны были либо уехать, либо включиться в хозяйственную жизнь города, который в эти годы переживал стремительный экономический подъем.

Можно отметить еще одно важное явление, которое наблюдалось в Либаве на рубеже 19 и 20 веков и непосредственно связано со строительством порта имени Александра III – возведение новых православных храмов.

Многие десятилетия единственной православной церковью в городе была церковь Троицы Живоначальной, построенная 1868 году на Сиротской улице (Bāreņu), тогда это была восточная окраина городской застройки. В 1895 году на улице Улиха, практически в курортной зоне, возводится деревянная церковь Александра Невского; за основу был взят проект полковой церкви, который дополнили высоким готическим (!) шпилем. Затем в течение трех лет, с 1900 по 1903 год, в центре военного городка порта Александра III по проекту петербургского инженера В.А. Косякова строится колоссальный Свято-Никольский морской собор, освящение которого почтил своим присутствием сам государь император. Его вместимость – 1500 человек, но посещать его могли только военные, горожанам в него вход был закрыт⁹. Еще через два года, в 1905 году для штаба Либавской крепости в глубине ее территории была сооружена деревянная церковь Покрова. Она малоизвестна, ее изображения являются большой редкостью. Вопрос о ее возможном существовании был впервые поднят в 2009 году в интернете, подтверждение же было дано только в ноябре 2012 года на проходившей в Риге и Лиепае первой научной конференции, посвященной лиепайскому порту Александра III. Церковь Покрова была сооружена по стандартному проекту так называемой полковой церкви и просуществовала лишь до второй половины 20-х годов, оставив свидетельства о себе только на редких картах. Наконец, к 1907 году в Новой Лиепае, поблизости от вокзала Либаво-Роменской железной дороги было завершено сооружение небольшой каменной церкви Святого Алексия¹⁰. Между тем в 1901 году по инициативе городского самоуправления начался сбор пожертвований на возведение нового городского собора, который должен был получить имя Александра Невского и одновременно стать памятником императору Александру III¹¹. (К сожалению, храм, который начали строить в 1912 году по проекту С.С. Кричинского, так и не был закончен, в 1937 году башни без куполов были снесены – взорваны.) Разумеется, в городе также существовали десятки церквей других христианских конфессий и даже большая синагога.

В такой ситуации появление в городе еще одного храма – старообрядческого – можно считать закономерным.

О том, какой циклопический комплекс представлял собой военный порт Александра III, можно судить по картам, изданным в независимой Латвии в 20-е годы 20 века. Ни ранее, ни позднее ценная военная инфраструктура – каменная и деревянная застройка, пути сообщения, расположение фортификационных сооружений и артиллерийских батарей – на географических и даже на доступных топографических картах не отображалась. На «Плане ситуации Лиепайского свободного порта», изданном в 1924 году, на территории военного порта и крепости можно увидеть каждый дом¹². Мы обозначили на этой карте православные храмы и старообрядческую церковь, находившиеся в городе и на территории военного порта и крепости.

План ситуации Лиепайского свободного порта, издан в 1924 году. LVVA 6957.6.10.16. Кружками и цифрами обозначены: 1. старообрядческая Свято-Троицкая церковь, 2. церковь Троицы Живоначальной, 3. церковь Александра Невского, 4. Свято-Никольский морской собор, 5. церковь Покрова, 6. церковь Святого Алексия, 7. недостроенный собор Александра Невского.

 

Толчком к созданию в Либаве общины древлеправославной веры и старообрядческого храма стал принятый 17 апреля 1905 года царским правительством Указ «Об укреплении начал веротерпимости», провозглашающий свободу вероисповедания. В нем, в частности, указывалось:

«… Призывая благословение Всевышнего на это дело мира и любви и уповая, что оно послужит к вящему возвеличению Православной веры, порождаемой благодатию Господнею, поучением, кротостью и добрыми примерами, Мы, в соответствие с этим решением Нашим, повелеваем:

1) Признать, что отпадение от Православной веры в другое христианское исповедание или вероучение не подлежит преследованию и не должно влечь за собою каких-либо невыгодных в отношении личных или гражданских прав последствий, причем отпавшее по достижении совершеннолетия от Православия лицо признается принадлежащим к тому вероисповеданию или вероучению, которое оно для себя избрало.

(..)

5) Установить в законе различие между вероучениями, объемлемыми ныне наименованием «раскол», разделив их на три группы: а) старообрядческие согласия, б) сектантство и в) последователи изуверных учений, самая принадлежность к коим наказуема в уголовном порядке.

(..)

7) Присвоить наименование старообрядцев, взамен ныне употребляемого названия раскольников, всем последователям толков и согласий, которые приемлют основные догматы Церкви Православной, но не признают некоторых принятых ею обрядов и отправляют свое богослужение по старопечатным книгам.

(..)

13) Установить, в виде общего правила, что для разрешения постройки, возобновления и ремонта церквей и молитвенных домов всех христианских исповеданий необходимо: а) согласие духовнаго начальства подлежащего инославного исповедания, б) наличность необходимых денежных средств и в) соблюдение технических требований Устава Строительнаго. Изъятия из сего общего правила, если таковые будут признаны для отдельных местностей необходимыми, могут быть установлены только в законодательном порядке. …» ¹³

Таким образом древлеправославная вера выводилась в легальное поле, старообрядцы больше не являлись религиозной раскольнической сектой, находившейся вне закона. С этого момента они могли свободно совершать богослужения, организовывать религиозные общины и строить молельные дома на общих основаниях, принятых для любых других неправославных христианских конфессий на территории Российской империи.

Данными этим указом правами, конечно, не могли не воспользоваться проживавшие в Либаве русские люди, не имевшие до той поры возможности легально собираться и отправлять богослужения в согласии со своей верой. После опубликования указа по инициативе придерживающихся древлеправославной веры жителей Либавы началась работа над созданием официальной религиозной общины и старообрядческого храма.

Ценные свидетельства о процессе создания общины и церкви можно найти в документах, хранящихся в архиве Лиепайской старообрядческой общины. Долгое время они были недоступны для исследователей.

Их историческая значимость неравноценна. Среди них – уникальные свидетельства создания лиепайской старообрядческой общины, строительства Свято-Троицкой церкви; протоколы собраний общины, списки членов общины; различные счета, квитанции; данные о родившихся и умерших, сведения о вступивших в брак. В целом это очень большой массив исторических сведений, требующий большого количества времени на его анализ, исследование и обобщение, однако дающий емкое и целостное представление о жизни лиепайских старообрядцев в первое десятилетие 20 века, а также в 20-е и 30-е годы, когда община жила в условиях независимого Латвийского государства.

 

Создание старообрядческой общины и строительство храма

Следует отметить, что неофициальный молитвенный дом старообрядческого общества существовал и ранее. Самое первое свидетельство об этом датировано 27 февраля 1900 года и находится в архивном деле за 1907 год, лист 39. Это письмо некоему Симеону Сидоровичу, возможно, духовному лицу, о чем говорит обращение «Многоуважаемый отец»:

«Осмеливаемся прибегнуть к вам с просьбою, всё Либавское старообрядческое общество, так как нас в Либаве старообрядческих семейств находится около восьмидесяти четырех (84). Люди все служащие, при малых средствах, открыли молитвенный дом. Нет у нас икон, богослужебных книг и разной утвари. А потому просим вас предложить вашим попечителям, не найдется ли возможность для нас оказать какую-либо помощь, за что заставите нас Бога молить».

Письмо подписали Никита Алексеевич Ерофеев, Симеон Кириллович Хотулев, Иван Степанович Соколов, Кирилл Мартынович Лисицын, Матвей Трофимович Жуков, Василий Тимофеевич (неразборчиво) и Максим Евсеевич Колосов.

Следующее свидетельство (там же, лист 40) – «Пожертвования на общественную книгу Постную Триод для Старообрядческого Либавского молитвенного дома» – датировано 28 января 1901 года. Указано 15 фамилии, всего собрано 12 рублей 80 копеек, из которых 10 рублей отправлено в Москву Большакову, уплачено на почте по переводу – 2 рубля 80 копеек, и 24 копейки за пересылку десяти рублей внесено Колосовым. Днем 3 февраля датирован ответ от московского книжного торговца Сергея Тихоновича Большакова с подтверждением, что деньги получены и книга выслана (лист 41).

Все имеющиеся документы, содержащие свидетельства о создании общины и постройке храма, хранятся в архивном деле за 1907 год. В нем более ста страниц, но многие пропущены, что отражено в описи дела. Далее мы указываем нумерацию листов по этой описи.

Первым шагом к обретению общиной своего храма стало прошение представителей Либавского старообрядческого молитвенного общества Луки Егоровича Егорова и Максима Евсеевича Колосова, которое они 14 февраля 1906 года подали в городскую думу. В нем старообрядческая община просит отвести для нее участок земли под кладбище и молитвенный дом. 20 февраля вопрос рассматривается на заседании Городской управы, которая подготавливает к ближайшему заседанию Городской думы свое представление по этому делу.

В это же время Либавская старообрядческая община получает приглашение на участие во Всероссийском съезде Старообрядцев, о чем свидетельствует памятка для делегатов съезда с перечислением вопросов, которые предстоит решать на съезде, высланная в Либаву 8 февраля (лист 8). Съезд состоялся в Москве 21 февраля и, к сожалению, нет данных о том, поехал ли на него кто-то из либавских старообрядцев. Но, между прочим, вопросы, решавшиеся на съезде, в основном касались проблем с выделением земли старообрядческим общинам.

Известно, что 25-27 января на съезде старообрядцев северо-западного края России в Вильне либавскую общину в качестве наставника представлял Савелий Дмитриевич Зуев.¹⁴

О результатах рассмотрения вопроса о выделении земельного участка в Городской думе повествует выписка из протокола заседания думы от 23 февраля 1906 года, датированная 29 марта (лист 2).

 «Дума, соглашаясь с представлением городской управы, единогласно постановляет:

1) Из северного кладбища по Лазаревской улице выделить для местного старообрядческого прихода участок земли всего в 600 квадратных саженей, расположенный на углу Лазаревской и Сеточной улиц. Из этого участка отвести для постройки молитвенного дома пространство в 100 квадратных саженей, а остальное пространство предназначить для кладбища старообрядцев.

2) Для мест погребения на кладбище старообрядцев установить в пользу городской кассы ту же плату, какая взимается за погребения в остальной части северного кладбища, на Лазаревской улице. (…) »

Согласно установлениям того времени, решения Городской думы должны были утверждаться губернскими властями. В деле имеется выписка из сообщения Г. Курляндского губернатора Г. Либавскому городскому голове от 16 марта 1906 года за № 450:

«Уведомляю ваше высокоблагородие, что с моей стороны не встречается препятствий к приведению в исполнение и к отпечатанию постановления Либавской городской думы от 23 февраля 1906 года, которым определено: (…)

4) выделить из «северного кладбища» по Лазаревской улице 600 квадратных саженей земли для нужд старообрядческого прихода: 100 квадратных саженей для постройки молитвенного дома, а остальное пространство под кладбище, с мест погребения на этом кладбище установить ту же плату, какая взимается за места погребения на остальной части «северного кладбища». (…)»

Наконец, 23 марта 1906 года Луке Егорову поступает ответ из Либавской городской управы за № 1100 о том, что Курляндский Губернатор решение городской думы поддержал:

«Городская управа честь имеет уведомить, что постановление Либавской городской думы об отводе городского поземельного участка под старообрядческое кладбище ныне утверждено г. Курляндским губернатором.

Вследствие этого городская управа просит вас, милостивый государь, явиться для переговоров относительно передачи названного участка».

Так Лиепайские старообрядцы получили в свое распоряжение участок для строительства церкви и одновременно место, где можно хоронить своих близких. Лиепайские староверы обрели свой дом.

Один из важнейших документов для жизни общины – План старообрядческого кладбища, на котором изображена южная часть Северного кладбища Лиепаи. Посередине схематическое изображение церкви, вокруг церкви расположены могилы, каждая на плане пронумерована. В архиве общины существует отдельная книга, в которой расшифровывается, кто именно из общинников под каким номером похоронен. Эта карта уже более позднего времени, поскольку в момент строительства церкви вокруг нее не было ни одной могилы, но с годами их становилось естественным образом всё больше.

Старообрядческий молитвенный дом был построен на средства, пожертвованные самими либавскими старообрядцами, а также при помощи единоверцев из других городов.

В архивном деле за 1907 год, начиная с 28 листа, находятся несколько списков жертвователей на строительство церкви либавского старообрядческого общества. К сожалению, они не датированы по отдельности, и можно предположить, что сбор средств проводился в разное время, вероятно, в дни богослужений. Обращает на себя внимание, что на разных листах суммы пожертвований указываются различные – на одних они преимущественно не превышают одного-двух рублей, на других записаны суммы в пять, десять рублей и больше. Эти документы одновременно являются достаточно полными списками всех членов Либавской старообрядческой общины, по ним можно судить об активности тех или иных старообрядцев, об их материальном положении. К сожалению, они не дают информации о роде занятия тех или иных членов общины, но могут дать представление о том, где они проживали.

В первом списке (лист 29) под названием «Список пожертвователей на общественный молитвенный дом» указаны имена 33 пожертвователей. Иногда карандашом указывается дата – март или апрель. Рядом с каждой фамилией указана сумма, которую человек готов или намеревается пожертвовать, а рядом отметка о том, что деньги уплачены (полностью или частично). Мартин Плавин, Лука и Никита Егоровы, Михаил Колосов, Кирилл Лисицын, Симеон Хотулев, Леонтий Бобков, Максим Чугунов, Петр Конофеев, Антон Федоров пожертвовали по 10 рублей.

В списке на листе 31 «Лица, пожертвовавшие в пользу либавского старообрядческого молитвенного дома» тоже указаны 33 имени. Самые большие пожертвования сделали Ефрем Капиталянов, Осип Егоров, Петр Васильев – по пять рублей каждый, остальные – по рублю и по пятьдесят копеек.

Очень ценен следующий документ, занимающий четыре страницы на листах 33 и 34. Это «Список лиц старообрядческого вероисповедания, находящехся в городе Либаве, военном порту и Либавской крепости». (Напомним, что в документах оставлял свою подпись только мужчина – глава семьи.) Согласно этому списку, в городе проживают 37 старообрядческих семей, в порту Александра III – 23 семьи, в Либавской крепости – 26 семей. Отметки о пожертвованиях стоят напротив двух третей имен. Среди лиц, пожертвовавших самые большие суммы, встречаются и уже знакомые имена: горожане Кирилл Лисицын, Мартин Плавин, Лука Егоров, Матвей Баранов, Ипатий Капустин, Иван Клубников, Иван и Савелий Абрамовы, Калина Капустин; проживающие в порту Никита Ерофеев, Тимофей Баранов, Нестер Соколов, Антрон Дегтерев; живущие в крепости Максим Колосов, Симеон Холуев, Никифор Колосов, Петр Конофеев пожертвовали по пять рублей; проживающий в порту Матвей Быков передал десять рублей.

В «Списке пожертвователей на общественный молитвенный дом» на листе 35 на двух страницах всего записаны 62 фамилии (последние три карандашом). И снова многие имена повторяются: Мартин Плавин, Лука Егоров, Никита Ерофеев, Максим Колосов, Кирилл Лисицын, Симеон Хотулев, Леонтий Бобков, Максим Трофимов, Петр Конофеев, Антон Федоров, Иван Макаров, Семеон Сысоев, Иван Соколов, Иван Клубников, Матвей Баранов, Никита Фомин, Василий Ветров, Иван Формаков, Антон Михайлов, Фрол Иванов пожертвовали по 10 рублей, а братья Ф., И. и С. Абрамовы – 12 рублей.

На листах 37 и 38 уже указаны 84 фамилии – «Список лиц старообрядческого вероисповедания, находящихся в городе Либаве и военного аванпорта Императора Александра III-го и в Либавской крепости». Пожертвования в основном по два-три рубля, реже четыре-пять. Лука Егоров, Антон Федоров, Иван Клубников, Иосиф Плотников дали по семь рублей, Нестер Соколов – восемь, Симеон Ткачев и Филипп Булатов – по девять рублей.

Подробных сведений о ходе строительства не имеется, однако, судя по сохранившимся документам, строительные работы, по всей видимости, были успешно начаты, но спустя некоторое время старообрядческая община столкнулась с нехваткой денежных средств на их продолжение. Вполне можно предполагать, что причиной этого послужило сворачивание строительной деятельности в военном порту Императора Александра III, в результате чего у многих членов старообрядческой общины сократились доходы. Собственных материальных резервов у членов общины больше не было, и жители Либавы обратились за помощью к единоверцам в других городах.

25 сентября 1906 года Либавские старообрядцы обратились с воззванием к благочестивым христианам города Вильно. Через несколько недель, 19 ноября, воззвание с точно таким же текстом было адресовано благочестивым христианам города Риги, а также благочестивым христианам города Новоалександровска и Новоалександровскому собору старообрядцев. Вот текст обращения к рижанам (Лист 52):

«С начала постройки военного порта и крепости в городе Либаве проживает много старообрядцев, но до сих пор они не имели собственного Молитвенного Храма и Кладбища. Благодаря новым законам, старообрядцы получили законное право официально иметь собственные кладбища и молитвенные храмы, и на наше ходатайство Либавская Городская Управа признала необходимым облегчить старообрядцев, отпустила участок земли под кладбище и Молитвенный Храм.

В настоящее время Либавское Старообрядческое Общество присту­пило к постройке храма, но за недостатком средств не в состоянии окончить таковой, поэтому все Либавские старообрядцы, в лице своего наставника, Савелия Дмитриевича Зуева и своих представителей, обра­щаются ко всем благочестивым Христианам города Риги с покорней­шей просьбой принести посильную помощь на окончание постройки Старообрядческого Молитвенного Храма в городе Либаве».

Все воззвания подписали представители Либавского Старообрядческого Общества – наставник Свято-Троицкого храма Савелий Дмитриевич Зуев, Онисифор Филаретович Колосов, Максим Евсеевич Колосов, Кирилл Мартынович Лисицын, Никита Васильевич Фомин, Иван Фомич Абрамов, Лаврентий Фильевич Кононов, Антип Иванович Михайлов, Антон Лазаревич Забурдаев, Дмитрий Захарьевич Ковалев.

25 февраля 1907 года в новом деревянном здании Свято-Троицкой церкви состоялось первое богослужение, несмотря на то, что строительные работы еще не были закончены. Церковь имеет довольно простую архитектурную форму, однако оригинальна тем, что имеет семь куполов. Других семикупольных старообрядческих храмов в Латвии нет.

Строители храма по-прежнему сталкивались с трудностями, взятые в долг материалы и произведенные в долг работы оставались не оплаченными. 26 февраля представители общества старообрядцев Егоров (без указания инициалов), А. Михайлов и М. Колосов обращаются в городскую думу с прошением помочь со средствами на окончание постройки церкви.

Положительный ответ из Либавской городской управы на этот раз пришел только через три месяца. Вот документ от 7 июня 1907 года под № 2800 (лист 22):

«В ответ на прошение от 26 февраля сего года Городская управа имеет честь уведомить вас, что на заседании городской думы 18 апреля сего года было решено отпустить Либавскому Обществу Старообрядцев пособие в размере 400 рублей на окончание постройки храма. Означенное постановление думы в настоящее время утверждено г. Губернатором, так что пособие ныне может быть выдано обществу». Следуют собственноручные подписи Городского головы и Городского секретаря.

К сожалению, на этом трудности не закончились, и осенью снова пришлось просить помощи у единоверцев в других городах. 4 ноября Совет Либавской старообрядческой Поморского Согласия общины при Свято-Троицком молельном храме обратился с воззванием к благочестивым христианам города Двинска и города Бежица (лист 46):

«Христолюбивые благотворители! В городе Либава сооружен старообрядческий молитвенный храм во имя Святой Троицы, за постройку которого остались часть должны поставщикам, и по недостатку наших общественников, истративших все свои средства на сооружение означенного храма, мы выплатить не в состоянии. Посему остается одна надежда на Бога и вас, добрых благотворителей. Помогите Бога ради по силе возможности. Имена жертвователей и сумму просим записывать в сем листе для занесения в книгу общины. По сему сбору уполномочиваем Петра Андреевича Конофеева, что и удостоверяем подписями с Приложением печати».

Обращение написано уже на официальном типографском бланке общины и подтверждено официальной печатью. Подписано наставником Савелием Зуевым, за председателя подписался товарищ председателя М. Колосов, также подписи оставили члены совета Л. Егоров, М. Колосов, В. Волков и О. Егоров. Из поездки в Двинск и Бежицк Петр Конофеев вернулся с деньгами, имена и подписи всех жертвователей с указанием сумм имеются на обороте листа с воззванием.

Тем временем 1907 год стал годом официального признания и регистрации Либавской старообрядческой общины как религиозной организации. В марте представители старообрядцев Лиепаи подали прошение разрешить образовать общину. Ответ поступил 4 апреля непосредственно от императора Николая II, находившегося на тот момент с визитом в Курляндской губернии, в губернском городе Митава (сейчас Елгава). Приводим текст Указа о признании старообрядческой общины целиком (Лист 18):

«Указ его Императорского Величества, Самодержца всероссийского и проч., и проч., и проч., из Курляндского губернского правления Либавскому полицмейстеру.

Слушали: Дело об образовании Либавской старообрядческой общины.

Приказали: Принять во внимание, что поданное старообрядцами города Либавы и его окрестностей от марта месяца 1907 года прошение о желании образовать общину, удовлетворяют требованиям статьи 8 отдела I Высочайшего указа от 17 октября 1906 года. Курляндское губернское правление определило: Разрешить заявителям создать общину под названием: «Либавская старообрядческая поморского согласия община» для удовлетворения религиозных, (слово неразборчиво), просветительных и благотворительных потребностей проживающих в городе Либаве, в порте Императора Александра III и в Либавской крепости старообрядцев поморского согласия, и общину эту внести в установленный реестр; о внесении общины в реестр послать установленной формы извещение для пропечатывания в Сенатских Объявлениях и в Курляндских Губернских Ведомостях и дать знать Либавскому полицмейстеру для сведения и объявления уполномоченному заявителей, Луке Егоровичу Егорову, проживающему по Лазаревской улице № 103, под расписку, и со взысканием с него 7 рублей и 16 с 2/3 копеек канцелярского сбора, подлежащих представлению в губернское правление.

Гор. Митава, 4 апреля 1907 года. № 1823»

Перед тем как регистрироваться в официальном реестре, нужно было еще определиться, к какому согласию будет отнесена либавская община – поповскому или беспоповскому, по какому закону она будет жить.

Вопрос был тяжелый, город Либава находился в значительном отдалении от местностей, где старообрядчество было распространено исторически, и найти духовного наставника было непросто. При этом у общины официальный наставник имелся с 17 октября 1906, когда на его избрание дал официальное согласие губернатор, хотя в действительности Савелий Дмитриевич Зуев был наставником либавской общины с первых лет ее фактического существования. Дела с учреждениями власти решал уполномоченный, а внутренней жизнью распоряжался совет во главе с председателем общины Антипом Ивановичем Михайловым.

Решение вопроса ускорило категорическое требование, поступившее 30 мая из Курляндского губернского правления, вернее из губернского учреждения Министерства внутренних дел (лист 20). Документ, адресованный либавскому полицмейстеру, написан запутанным канцелярским языком, однако приведем его полностью тоже:

«Так как на основании статьи 39 отдела I, именного высочайшего Указа от 17 октября 1906 года ведение Метрических книг старообрядцев, объединенных в общины, возлагается на духовных лиц, настоятелей и наставников, избранных общими собраниями членов общин и внесенных в установленный реестр, то Губернское правление, с разрешения Вице-губернатора старшего советника предписывает вам предложить уполномоченную Либавской старообрядческой общины Луке Егоровичу Егорову, Лазаревская улица № 103, распорядиться о немедленном избрании общиной с соблюдением подлежащей статьи вышеприведенного указа наставника и представления выборного производства Г. Губернатору на утверждение, и о принятом общиной по сему делу решении донести об указанном принадлежность членов этой старообрядческой общины к поповскому или беспоповскому согласию».

Наконец, 17 октября 1907 года Либавская старообрядческая община обратилась в Курляндское губернское правление с заявлением:

«На основании Высочайшего указа … честь имеем просить Губернское Управление зачислить в реестр надлежащим порядком нашу общину, именующуюся: Либавскою старообрядческою поморского согласия. Община признает духовных наставников. Деятельность община предполагает распространить на город Либаву, порт Императора Александра III и крепость при городе Либаве. Молитвенный дом общины находится на старообрядческом кладбище, угол Лазаревской и Сеточной улицы, на отведенном городской управой участке под постройку означенного храма, (который) построен на средства, пожертвованные общиною в 1906 году. Богослужения совершаются в означенном храме с 25 февраля 1907 года».

В прилагаемом списке значатся 68 членов общины.¹⁵

Это заявление стало последним шагом к регистрации Либавской старообрядческой общины, существующей и по сей день.

 

* * *

Если говорить об исторической принадлежности Свято-Троицкой церкви и самой старообрядческой общины городу Лиепае, то этот вопрос неоднозначен. Церковь была построена на земле Военного порта имени Императора Александра III, на кладбище, которое являлось официальным кладбищем порта Александра III; среди построивших церковь старообрядцев большая часть проживала в военном порту и в Либавской крепости, а не в городе Либаве (повторим, что это были разные административно-территориальные образования). Сама возможность возникновения старообрядческой общины в этом городе на берегу Балтийского моря появилась благодаря началу строительства вблизи Либавы военного порта.

История старообрядчества в Лиепае неразрывно связана с историей военного порта Александра III, и Свято-Троицкую старообрядческую церковь можно считать чудом сохранившимся артефактом присутствия российского военного флота в Либаве, живым памятником исторических событий 19 века.

Ярополк Доренский

Отрывок из статьи «Порт императора Александра III и Лиепайская старообрядческая община», опубликовано в Альманахе «Русский мир и Латвия». Seminarium Hortus Humanitatis. Выпуск XXXIII. Рига, 2013 год. С. 42-65.

Примечания:

---

¹ Baer E. Entwicklung der Fabrickindustie Libaus. Bearbeitet nach Angaben der Fabriken. 1909. Libau.

² U. Gintnere. Ieskats Liepājas vēsturē. http://www.vietas.lv/index.php?p=10&id=687

³ Я. Доренский. Liepājas Metalurgs. Anno 1882., 2-е изд. Лиепая, 2012. С. 28.

⁴ http://lv.wikipedia.org/wiki/Liepāja

⁵ Кондратенко Р.В. Военный пор Александра III в Либаве. Часть II // Исторический альманах «Цитадель» № 1 (6), 1998. http://www.szst.ru/library/citadel/libava2.html

⁶ Александра III, императора, порт // Военная энциклопедия: [В 18 т.] / Под ред. В.Ф. Новицкого и др. – СПб.: Т-во И.Д. Сытина, 1911–1915.

⁷ Кондратенко Р.В. Военный порт Александра III в Либаве. Часть II // Исторический альманах «Цитадель» № 1 (6), 1998.  http://www.szst.ru/library/citadel/libava2.html

⁸ Там же.

⁹ Ресурс http://www.sobory.ru

¹⁰ Ресурс http://www.sobory.ru

¹¹ История одного начинания. http://www.gazeta.lv/story/20820.html

¹² LVVA 6957.6.10.16

¹³ Полное собрание законов Российской империи: Собр. 3-е. T.XXV: 1905. СПб., 1908. С.237-238; http://ru.wikisource.org/wiki/Указ_Об_Укреплении_Начал_Веротерпимости_(1905)

¹⁴ Храм Лиепайской старообрядческой общины – духовный центр и памятник государственного значения. Под ред. О. Криль. Изд-во «LPA LiePA», (год не указан). С. 7.

¹⁵ Там же. С. 6.