Мюзикл «Цукурс» – стопроцентно идеологический продукт

---

Мюзикл «Цукурс» – стопроцентно идеологический продукт, примитивный до вульгарности, скверно сделанный. А жаль. Личность легендарного лётчика оставила заметный след в латышской культуре и, учитывая даже современное к себе отношение, заслуживала большего.

Спектакль

Жанр мюзикла очень сложен и капризен. Каждый мюзикл – это целое предприятие, в котором тщательно просчитываются все расходы, доходы и прибыль. Это всегда большой проект, который рассчитывается на вкусы определённой аудитории, на определённую реакцию медиа-пространства, на известный культурный контекст. Иногда хороший мюзикл этот культурный контекст обогащает, оставаясь надолго в памяти зрителей, но даже если проект в культуру не вносит ничего нового, он всё равно становится явлением культуры. К сожалению, о мюзикле «Цукурс. Герберт Цукурс» даже этого не скажешь.

Создание мюзикла требует много времени и средств – написать оригинальную музыку, сочинить с нуля полностью текст спектакля, придумать и поставить танцевальные номера, создать неповторимое пространство сцены. Требуется и немало денег на оплату рабочего времени высоко квалифицированных актёров, которые не только играли бы хорошо, но ещё пели бы и танцевали, и всё одновременно. Чтобы окупить расходы, мюзикл должен идти не один десяток раз с полным залом, такова особенность жанра. По этим причинам в таких маленьких странах, как Латвия, оригинальных мюзиклов мало. Даже просто музыкальные спектакли в профессиональных репертуарных театрах одновременно ставятся три-четыре, не больше.

Малые национальные культуры обычно идут по пути повторения достижений культур более развитых. Если латышская культура в Латвийской ССР была очень сильна и во многом сумела создать самостоятельный и самобытный культурный продукт, то последние двадцать лет мы выбираем идти тропой повтора и подражательства. Точно так же, как в последнее время, например, делают Швеция или Польша. Каждое мировое достижение в том или ином жанре искусства нужно повторить у себя, освоить в своём культурном контексте – чтобы не отстать. Наше кино сейчас вторично. Мюзикл вторичен. Разве что театр продолжает развиваться самостоятельно, не забывая традиций.

Музыкальный спектакль «Цукурс. Герберт Цукурс» вряд можно вообще отнести к жанру мюзикла. Скорее это политическая акция.

В спектакле занят очень небольшой актёрский коллектив – 17 человек, включая кордебалет (шесть танцоров). Декораций как таковых нет. На сцене только классическая лестница из ревю, вернее их две. То, как с ними обращался режиссёр, даёт возможность точно указать, откуда он позаимствовал этот приём: московская постановка «Необыкновенное чудо» в театре на Дубровке 2010 года. Танец в парижском кабаре – один к одному из бродвейской постановки 1995 года «Виктор-Виктория». Карикатурный диктор Латвийского радио на аэродроме «Спилве» – это Джокер из серии фильмов о Бэтмене Кристофера Нолана. Да и само название моментально приводит на ум знаменитую фразу из фильмов про Джеймса Бонда. Продюсер и автор диалогов мюзикла «Цукурс» Юрис Миллерс всегда отличался хорошим знанием поп-культуры, но не истории страны и не истории культуры. Оригинальных режиссёрских находок в постановке нет, всё хорошо известные приёмы.

Мюзикл «Цукурс» состоит из ряда музыкальных номеров, плохо связанных друг с другом диалогами, и если первое действие ещё представляет собой связное повествование, то второе просто рассыпается. Заметно, что создатели спектакля испытывали недостаток материала, о чём говорят три вставных музыкальных номера, не несущих содержательной нагрузки, – два в кабаре и сцена с механиками. Спектакль нужно было растянуть.

В программке, кстати, сценарист не указан вообще, только поэт – Петерис Драгунс и автор диалогов. Композитор Янис Кирсис и Петерис Драгунс справились со своей задачей отлично – каждая песня претендует на то, чтобы стать хитом (не каждый мюзикл этим может похвастать). К актерской игре также нет претензий.

В остальном представление произвело впечатление небрежно, на скорую руку слепленного развлекательного шоу. Такая дешёвая антреприза – один раз проехать по десятку сцен домов культуры и забыть.

Можно предположить, что после того, как Антра Манфелде публично отказалась писать либретто к мюзиклу, автор идеи Юрис Миллерс был вынужден обойтись максимально дешёвым вариантом, потому как отступать уже было некуда – обещанный скандал должен был состояться.

Повествование в мюзикле довольно бедно, оно прямолинейно и не имеет побочных линий. Первое действие полностью посвящено полёту Герберта Цукурса в Гамбию, где три века назад располагалась колония Курляндского герцога. На балу знаменитый в светских кругах лётчик знакомится с девушкой Милдой, и романтическая линия переплетается с темой любви к родине; попутно Цукурс занимает большую сумму денег у еврейского процентщика Шапиро. На пути в Африку возникают проблемы с двигателем, и в Париже посол Латвии Валдис Мутиньш помогает ему найти сумму на ремонт. При подлёте к конечному пункту древний, являющийся чуть ли не музейным раритетом двигатель всё же подводит, и самолёт падает. Чудом спасшегося лётчика встречает африканская девушка, которая рассказывает ему, как она ненавидит его предков за то, что те поработили её народ. Затем следует сцена встречи Цукурса в рижском аэропорту «Спилве», где герой впервые видит свою родившуюся дочь, а народ дружно славит Отечество и Ульманиса.

Второе действие начинается с весны 1941 года, когда Цукурс возвращается из Москвы, где ему предлагали работать в авиационном конструкторском бюро. В Риге его встречает бывший посол Мутиньш, ставший советским чекистом Владимиром Мутиным, и вселяет в его дом несколько семей рабочих. Дважды в спектакле звучит голос Левитана – объявление о начале Великой Отечественной войны (именно эти три слова были заглушены) и известие о наступлении советских войск на Ригу. При власти немцев оказавшегося в застенках лётчика – никто же не знает, почему он, уехав в Москву, вернулся, а не сгинул в Сибири – выручает из тюрьмы всё тот же бывший посол, переделавший фамилию на немецкий лад, теперь он Вольдемар Муттин. На Цукурса «имеет виды» бригадир Арайс, лётчик будет работать у него в гараже. Муттин приводит чету Цукурсов в новую просторную квартиру – оказалось, что это квартира Шапиро, и бывшие жильцы ещё здесь. Перед тем как Муттин застрелил Шапиро, тот успевает уговорить Цукурса позаботиться о его малолетнем сыне Абраме. Цукурс и Муттин заключают сделку – полицай закрывает глаза на еврейского ребёнка, а лётчик молчит о его чекистском прошлом. При приближении фронта в Риге только и говорят, кому и как удалось бежать на запад. Город полнится слухами о том, как Цукурс подбрасывал в воздух младенцев и стрелял в них на лету, и одновременно – что он содержит еврейскую девочку, перекрашивая ей волосы. В суете, панике, гвалте и гомоне страшные слова этих слухов и обвинений сливаются в полную какофонию, из которой выкристаллизовывается крик толпы – «Убийца!», – обрывающийся в тишину. Собственно, и всё. После этого спектакль завершается той же лирической песней главного героя, с которого и начался.

В мюзикле нет ни одного живого лица. Все персонажи – плоские символические фигуры, как картонные вывески, исполняющие те или иные функции. Как в комиксе.

Более или менее целостный характер вырисован только у главного героя, и то в основном благодаря песням. Для жанра мюзикла это не характерно. Для политического плаката – вполне.

Какие же мысли хотели донести до нас авторы? «У нашего Герберта только мозги слегка набекрень, а вообще он славный парень!», – говорят между делом выпившие авиамеханики пришедшему в ангар процентщику Шапиро. «О чём там думать? Всё решает случай!», – машет рукой Шапиро. Подчёркнуто произнесённые в диалогах ключевые фразы хорошо задерживаются в памяти. «Какая разница – красный, зелёный или голубой?», – утверждает в очередной раз сменивший китель немецкий полицай Муттин. «Развлекайся, живи сегодняшним днём!», – поёт актриса в парижском кабаре.

Это ещё не всё. К сожалению, трудно передать словами ощущение пошлости, которое возникало неоднократно всякий раз, когда разговор на сцене заходил о любви к Родине и Латвии. Чего стоит одна песня, когда Милда, держа на руках ребёнка, молит супруга вернуться к ней и… к Латвии. Очень уж притянули за уши авторы любовь к Милде и любовь к Родине. Апофеозом пошлости стала сцена торжественной встречи в аэропорту, где толпа, махая флажками, славословит Ульманиса и Отечество. Аплодисменты после первого действия, окончившегося столь патетической одой, прозвучали весьма сдержанно – фальшь почувствовали многие зрители. Да и образ вульгарно кривляющегося диктора радио (что было невозможно себе представить в 1934 году) под настоящим государственным флагом Латвии, висевшем в доме семьи Цукурсов в Латвии, а потом в Бразилии, был просто неуместен. Как говорится, постеснялись бы…

Основная аудитория любого мюзикла – молодые люди, примерно от 15 и до 30 лет.

Какие же истины они могли бы почерпнуть из этой художественной поделки? Цукурс был нормальным, свойским парнем, жить нужно одним днём, любое государство уважения не заслуживает, и служить можно какой угодно власти – красной, коричневой или…

Те, кто ожидал увидеть такое же яркое, красочное зрелище, какое в своё время представил Лиепайский театр, создав мюзикл «Каупен, мой милый!», испытали бы разочарование. В мюзикле «Каупен, мой милый!» рассказ шёл о воре, бандите с большой дороги, судьбу которого перемололи Первая мировая война и последовавший затем голод. Либретто, которое написала поэтесса Мара Залите, ставило вопросы нравственного выбора каждого человека. На примере преступника была показана судьба всего латышского народа, оказавшегося на перепутье между двумя эпохами.

А здесь? Это что же – судьбу Цукурса решил случай? Он сам ни при чём?

Можно было бы продолжить. Любовь к Родине и любовь к женщине – понятия равноценные? Первая Латвийская Республика была карикатурной? (Без комментариев.) При советской власти нельзя было иметь своего дома, а жёны авиаконструкторов работали прачками? (Простим Миллерсу его невежество.) Бывший дипломат буржуазной республики после сорокового года мог стать чекистом? А при немцах полицаем действительно мог стать бывший коммунист? (Это уже не невежество, а сознательная ложь.)

Однако не всё так просто. Текст спектакля почти полностью состоит из общепринятых сегодня политических формул-клише.

Всё, что может удивить в нём зрелого, взрослого человека, для выпускника современной латышской школы – сами собой разумеющиеся вещи. То, что бросает в комментариях на интернет-порталах средне образованная латышская школота, имеющая в голове кашу из исторических фактов, в этом спектакле спокойно произносят со сцены. Для молодых людей, начинающих жизнь, в нём нет ничего необычного – всё так, как они запомнили со школьной скамьи и из окружающего их культурного пространства. Конечно, выпускники гимназий поморщатся, когда увидят, какой сомнительного качества продукт им предлагают. Остальные же, не углубляясь в содержание, будут с удовольствием слушать песни из этого спектакля.

С художественной точки зрения этот мюзикл – откровенная халтура.

С точки зрения идеологической – это добротно слепленный продукт, намеренно имеющий своей целью девальвацию святых для каждого человека понятий и символов, таких как государство, героизм, патриотизм, преданность родине. Потому что случайно такие художественные приёмы и интерпретации в одном спектакле собрать невозможно.

Я не исключаю, впрочем, что латышские критики увидят в этом мюзикле совсем противоположные вещи. Ведь зрители после спектакля встали. Да, после спектакля зрители аплодировали стоя и долго не отпускали артистов. Правда, не все – из почти трёхсот зрителей несколько десятков осталось сидеть. Демонстративно.

Антураж

Пожалуй не было ещё в Лиепае такого случая, чтобы премьера театрального спектакля проходила с такими мерами безопасности. Перед Олимпийским центром можно было увидеть не один десяток полицейских. В течение всего спектакля и после него вокруг Олимпийского центра непрерывно курсировали патрульные полицейские машины.

Задолго до начала спектакля перед входом в Олимпийский центр собрались представители движения «Русская Заря» и лиепайского отделения Социалистической партии Латвии. «Русская Заря» на тротуар перед входом положила с десяток окровавленных кукол – как напоминание о приписываемых Цукурсу кровавых злодеяниях.

Полицейские тщетно упрашивали пришедших забрать своих кукол и уйти по добру по здорову. Участники акции формально ничего не нарушали. Даже попытка по ложному свидетельству задержать и увезти прочь от места премьеры Евгения Осипова не получилось – соратникам удалось отстоять своего лидера. Куклы пролежали немым укором на дороге до самого начала спектакля.

Тем временем, зрителей в Розовый зал пропускали только через одни двери, у входа стояло несколько охранников. На протяжении нескольких десятков минут они не пропускали в зал трёх мужчин, одетых в робы узников концентрационного лагеря, которые, предъявляя билет, снова и снова требовали объяснить, почему они не могут пройти в зал. Происходящее фиксировали несколько телевизионных камер лиепайских и иностранных журналистов. Протестующие в робах так и остались за дверью зрительного зала.

В условленное время начала представления к зрителям вышел продюсер мюзикла Юрис Миллерс и сообщил, что спектакль немного задерживается, и попросил всех зрителей якобы из соображений безопасности пересесть на места в переднюю часть зала. В результате вся вторая половина за широким проходом перед 11-м рядом оказалась практически пустой. В зале вместимостью 600 человек набралось от силы 300 зрителей.

Спустя десять минут, когда места в зале заняли журналисты и телеоператоры, к зрителям снова вышел Юрис Миллерс и на латышском и русском языках заявил, что создатели мюзикла не являются адвокатами Герберта Цукурса и только предлагают взгляд на его жизнь в преломлении исторических событий.

О том, что обещанного продюсером взгляда «в преломлении исторических событий» зрители не увидели, мы уже рассказали – такая задача создателям мюзикла оказалась не по силам.

Справедливости ради заметим, что некоторые журналисты ушли уже после первого действия, а кое-кто вовсе побрезговал заходить в зал и провёл всё время, что шла постановка, за дверями.

Что ж, Юрис Миллерс добился своего – ажиотаж и скандал вокруг спектакля и вокруг его имени оказался большим. Для долголетнего редактора лидера жёлтой прессы Латвии – издания «Privāta dzīve» и однажды кандидата на должность директора Латвийского государственного телевидения это можно считать отличным достижением.

В любом случае провальный спектакль принесёт продюсеру только убытки, и приобретением будет лишь подтверждение его скандальной репутации. Не оставляет мысль, что постановка была заранее проплачена, ибо ни один коммерсант за такой убыточный проект по доброй воле не возьмётся.

Контекст

Мюзикл «Цукурс. Герберт Цукурс» стал скандальным задолго до премьеры. Прошедшей весной, 18 марта, живущая в Каросте известная поэтесса Антра Манфелде публично заявила, что отказывается от продолжения работы над либретто мюзикла, и призвала Юриса Миллерса как автора идеи тоже отказаться от реализации задуманного. Миллерс же не только не отказался от осуществления своих планов, но даже подал на поэтессу в суд. Публичное заседание суда состоится в Лиепае 4 декабря в 11 часов утра.

Накануне премьеры в Лиепае Антра Манфелде обратилась к лиепайчанам с открытым письмом, в котором сказала следующее: «В то время, когда слова «фашизм» и «нацизм» больше не являются только риторикой и на расстоянии пары сотен километров [от Латвии] убивают тысячи людей, а по дорогам Латвии разъезжают [чужие] танки,

ставить музыкальный спектакль, в котором главный герой был связан с командой убийц, – не только дурной вкус, не только опасно, но и просто выражение зла.

Я понимаю представителя русского общества Василия Гинько, что прославление команды Арайса вызовет негативную реакцию в глазах мирового сообщества и негативное представление о Латвии в целом».

Василий Гинько, председатель Русского общества Вентспилса, послал письмо руководителю Полиции Безопасности Латвии Янису Рейниксу, а также ряду должностных лиц вентспилского городского самоуправления с просьбой запретить премьерный показ мюзикла в Вентспилсе.

«На фоне событий в Украине, прославление добровольного легионера Герберта Цукурса из «Команды Арайса» в том или ином виде, обязательно вызовет негативную реакцию (..) Мы протестуем против любых политических мероприятий, которые связаны с самыми тёмными страницами истории Латвии – деятельностью полицейского батальона «Команда Арайса», которая участвовала в уничтожении евреев и в других жителей Латвии. Нельзя прославлять в обществе людей, которые, независимо от причин, боролись в фашистских воинских формированиях против СССР, США, Англии и других стран антигитлеровской коалиции», – указал Гинько.

Своё отрицательное отношение к премьере спектакля в Лиепае недвусмысленно выразила в специальном обращении и Лиепайская Русская община.

Председатель Лиепайской думы Улдис Сескс прокомментировать премьеру мюзикла отказался.

Министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич за день до премьеры мюзикла в Лиепае в передаче «Rīta Panorāma» сказал следующее: «Если соблюдать принцип свободы слова, о том, что каждый имеет право говорить, делать, что он думает, я со своей стороны сказал бы, что сколько бы люди не говорили хорошего о Цукурсе в 30-е годы, всё же его участие в команде Арайса, всё равно, в какой бы роли он ни был, является фактически тем, что заставляет меня сказать, что я не вижу, что есть основания его восхвалять. Я скорее сказал бы, что такого рода постановки не являются хорошим тоном и не могут рассчитывать с моей стороны на какую-либо поддержку».

Следует заметить, что проект Юриса Миллерса – не первый, который задумывался с целью возродить интерес латвийского общества к этой давно ушедшей в небытие исторической фигуре. И в этом тоже отличилась Лиепая.

В 2004 году в культурном центре Каросты «К2» Карл Бьошмарк и Кристина Бриеде открыли большую выставку о легендарном лиепайском лётчике. Материалы к ней они собрали во время поездки в Бразилию, где они посетили дом семьи Цукурсов, продолжающих жить на чужбине. На выставке было представлено множество материалов, документов, предметов, принадлежавших Герберту Цукурсу, свидетельств его дальних перелётов и реакции на них в Латвии 30-х годов. О судьбе Цукурса во время Второй мировой войны на выставке почти не говорилось.

Выставка – безусловно, очень интересная – вызвала в Латвии очень неоднозначную реакцию, и Карл Бьошмарк впоследствии был очень нерад тому, что позволил вовлечь себя в эту авантюру.

Дело в том, что поездка в Бразилию лиепайским культуртрегерам была оплачена, с тем условием, что после неё будет сделана выставка. Кто оплатил путешествие, осталось тайной.

Спустя год газета «Diena» опубликовала статью «Определённо виновен», изложив точку зрения Эфраима Зурофа, директора Израильского бюро Центра Визенталя.

Статья начинается следующими словами: «Каждому, кто ищет убедительные доказательства того, что более правильно нацистских военных преступников судить, а не наказывать смертью без судебного разбирательства, достаточно познакомиться с событиями в отношении Герберта Цукурса, происходивших в течение прошлого года в Латвии. Бывший пилот, который в 30-х годах приобрёл общенациональное признание за свои международные полёты в одиночку, а позже – постыдную славу как заместитель командира печально известной команды Арайса, теперь, благодаря развернувшейся кампании, снова занял почётное место в Пантеоне латвийских героев. В нормальных обстоятельствах, если бы он за свои преступления был бы осуждён, такая попытка была бы обречена на неудачу(..)»

Далее Зуроф пишет: «Вопреки попыткам правых националистов и семьи Цукурсов реабилитировать Цукурса и вопреки попыткам других латышей подвергнуть сомнению или преуменьшить его индивидуальную вину, в израильских архивах имеются обширные свидетельства личного соучастия Цукурс в убийстве евреев, которые являются подробными и недвусмысленно доказывают вину осуждённого. Более того, в них упоминаются конкретные случаи, и они не ограничиваются его ролью в широкомасштабных акциях(..)»

Исследователь, приведя многочисленные свидетельства, выразил уверенность, что если бы Цукурс был подвергнут суду в разумные сроки сразу после войны, то его активное участие в убийствах было бы всем известно, и никто не пытался бы его оправдать. Однако убийство без суда позже стало катализатором и оправданием попыток восстановить в Латвии его статус как героя и к отрицанию его огромной вины, заключил Зуроф.

Несмотря на это, по прошествии ещё нескольких лет, в 2011 году, в Латвии был создан Фонд памяти Герберта Цукурса.

И вот, спустя десять лет, новая попытка заговорить о некогда славном авиаторе – теперь художественная акция в виде мюзикла.

Накануне премьеры газета «Neatkarīga Rīta avīze» опубликовала большую статью Элиты Вейдемане, в которой на свидетельствах ныне живущего в Бразилии родного сына латышского авиатора доказывается, что кавалер ордена Трёх Звёзд, участник боёв за свободу Латвии, выдающийся авиатор и авиаконструктор не мог быть «убийцей евреев».

Газета приводит пространное интервью с сыном лётчика Герберта Цукурса, тоже Гербертом. В статье также высказываются предположения, когда и в какой момент на покинувшего к тому времени родину Цукурса было решено «повесить всех собак», – скорее всего это был 1949 год.

По свидетельству сына, Герберт Цукурс до последних дней не был согласен с выдвинутыми по отношению к нему обвинениями.

В какой-то момент он даже отчаялся требовать открытого и справедливого суда над ним и махнул на эту затею рукой, но за него продолжали ходатайствовать друзья-латыши из разных стран мира. Престарелого Герберта Цукурса убил сотрудник израильской разведслужбы в 1965 году.

Интересно, что в программке к мюзиклу «Цукурс. Герберт Цукурс» опубликована большая статья историка Андриевса Эзергайлиса «Свидетельства и доказательства в деле Герберта Цукурса». В ней историк анализирует все источники, в которых можно было бы найти свидетельства его причастности к массовым убийствам евреев в Риге и других городах Латвии.

Никто не спорит с тем – и Андриевс Эзергайлис тоже – что Герберт Цукурс служил в карательном отряде Арайса. Вопрос же латвийские исследователи ставят таким образом: убивал ли Цукурс или не убивал? Участвовал ли в Холокосте или тихо сидел в машине как шофёр?

Эзергайлис, проанализировав материалы множества архивов в разных странах, делает вывод: нигде нет свидетельств, что Герберт Цукурс непосредственно участвовал в расстрелах, за исключением архивов Израиля.

Ситуация с лётчиком Гербертом Цукурсом по-своему уникальна. Можно понять латышей, болеющих за свой народ, глубоко переживающих по поводу нехватки образцов для подражания, на которых можно было бы воспитывать молодёжь, особенно в нынешних условиях экономического упадка страны. Личность Герберта Цукурса – легендарного лётчика, в одиночку слетавшего в Африку и Японию, самостоятельно конструировавшего летательные аппараты, безусловно заслуживает уважения и памяти. Невозможно вычеркнуть из памяти нации и государства такую личность (из памяти народа – запросто).

Тем не менее, случившееся с Цукурсом во время войны невозможно объяснить человеческой логикой, и чрезвычайно трудно найти адекватное место в истории Латвии для такого человека.

Герберт Цукурс, несомненно, был сильной и яркой личностью. Никто сегодня не скажет, как проявился его характер в жестокое военное время, свидетелей уже нет в живых. Трудно представить себе, что такой человек мог спокойно наблюдать из автомобиля, как его сослуживцы у него на глазах убивают латышей, евреев, русских.

Никто также не возьмёт на себя ответственность заявить, что Цукурс непосредственно участвовал в карательных акциях с оружием в руках. Тем более сейчас, когда стали известны свидетельства членов его семьи, когда признаны факты спасения им еврейских детей (как минимум четырёх).

Также и к свидетельствам учреждений, занимающихся документированием преступлений Холокста, нельзя относиться со стопроцентной уверенностью в их непререкаемой истинности, поскольку в современном мире Холокост как явление, к сожалению, в большей мере относится к сфере политики, чем к истории.

Всё же решение в этой трудной ситуации можно найти, если обратиться к опыту России. В советской, а теперь и российской историографии было принято считать, что если человек на оккупированных территориях служил в немецких воинских подразделениях – неважно, в каком качестве; неважно, участвовал ли он в кровавых преступлениях или нет – он уже был виновен. Без компромиссов. Но, конечно, определить свою личную позицию в отношении Цукурса каждый должен сам самостоятельно.

Фото уличной акции – Александр Локощенко